Для ratacate перевод!
Название: Вайлд Турки
Автор: Bianca Neve
Бета: +Lupa+
Размер: 2390 слов
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэшоджен
Жанр: в основном, крэк, переходящий в флафф
Рейтинг: PG-13
Оригинал: archiveofourown.org/works/585976
читать дальшеИтак, история об Артуре и о том, что он вытворяет, когда выпьет. Она начинается как-то так:
– Эй, Артур, – кричит Джонсон, хороший парень и классный извлекатель из Алабамы. Его хлебом не корми – дай ляпнуть что-нибудь запоминающееся. – Ты с юга, точно?
И Имс сразу весь внимание.
– С Юга? Наш Артур?
– Грэм Коунти, – ухмыляется Артур. – В Северной Каролине.
Ничего, в одном из его паспортов именно так и написано. Имс сам сделал чертову бумажку.
– Тогда будем пить Вайлд Турки, – заявляет Джонсон и заказывает две порции.
И в обычной ситуации Артур не стал бы. Но в Вайлд Турки есть что-то волнующее – вроде тайного забега через границу штата Теннеси до ближайшего винного магазина (потому что в Грэм Коунти сухой закон), остановки на обочине в горах, чтобы набраться в кузове и в невменяемом состоянии затеять пальбу, а потом удирать от машин с мигалками, врубив магнитолу на полную громкость.
Артур опрокидывает стаканчик – на вкус это кошмарно. Потом он заказывает Мэйкерс Марк. Потом Джонсон добывает им Джек Дэниэлз и Саузэрн Комфорт, а затем они догоняются Джим Бим.
Артур понятия не имеет, о чем они разговаривают. Он вроде как помнит что-то про акценты (в одной только Северной Каролине их около сорока пяти), и про тупой стереотип о босоногих южных детишках. Какой идиот будет бегать босиком по лесу, полному ядовитых змей и пчел? И еще оружие. Пневматические пистолеты и дробовики, и эй! – оружие это клево, почему бы им не пойти пострелять прямо сейчас?
Имс запрокидывает голову и смеется. Свет отражается на его щетине – и та становится такая странная, блестящая и золотистая, что Артур хочет ее потрогать и сожрать – а может, даже освежевать Имса, как убитую белку.
– Ты в норме, Дэниел Бун? – Имс смотрит на него, наклонив голову.
И лицо Артура сейчас треснет от улыбки.
– Нормальнее дождя весной!
Чем пьянее он становится, тем короче его гласные.
Имс моргает, улыбается.
– Кто ты такой и что сделал с Артуром?
Артур и рад бы ответить – но в этот момент из мобильника Джонсона раздается писклявая мелодия «Милый дом Алабама». У Артура очень внезапная и очень примитивная реакция на эту песню – он ее ненавидит. Это дерьмо играют на собраниях в старшей школе, а еще маленькая часть его сознания помнит придушенный смех, когда какая-нибудь пьяная задница орет: «Играйте Скинэд!»
Сегодня Артур и есть та самая задница.
– Не отвечай, – требует он. – Сейчас будет самая классная часть.
– Прости, – Джонсон смеется. – Должен. Это моя девушка.
Артур тоже смеется и заказывает по новой.
Имс тем временем, похоже, пьет вторую кружку пива. Он развязал галстук и навалился на барную стойку, изучая Артура. В этом Артур уверен – может, он не очень хорошо разбирается в людях, но в вещах-то он разбирается, а глаза Имса – точно вещи, и они шарят по Артуру, отмечая каждое его дерганое, пьяное движение.
И именно тогда появляется этот парень: стройный, но выше, чем Артур, с темными волосами и светлыми глазами. Его костюм просто ужасен – как будто с распродажи. Наверняка, думает Артур, он купил это в Джей Си Пенни… ну, если бы в Джей Си Пенни продавали костюмы. Артур понятия не имеет. Он даже с постели нахрен не встанет меньше, чем за Сакс, – если только не надо преследовать объект или что-то вроде того. Вот насколько он предан своей работе – ради нее он может даже в торговый центр пойти.
Наверное, что-то из этого Артур произносит вслух. Не все. Но определенно ту часть про не вставание с постели меньше, чем за Сакс, и торговые центры.
Имс выглядит как кривозубый кот в безвкусной рубашке, который сожрал слишком, слишком много сливок.
Джей Си Пенни поднимает бровь и смотрит на него.
– Питер, – говорит он, протягивая руку для рукопожатия.
Имс принимает ее.
– Джеймс, – отвечает он.
Это не настоящее имя. Это даже не один из его псевдонимов.
– Выгуливаешь детский сад? – спрашивает Питер, кивая на Артура. Он так наваливается на барную стойку, что штаны натягиваются в паху. Как будто у него нет члена. Артур не доставит ему удовольствия и не спросит, в курсе ли тот, что кастрировал себя.
– Да не то чтобы, – говорит Имс. Он смотрит на Питера поверх своего пива и выглядит незаинтересованным.
Если бы Артур был Питером, он бы отвалил. Конечно, если бы Артур был Питером, он бы побаловал себя нормальной стрижкой и лосьоном после бритья стоимостью больше тридцати пяти центов.
– Значит, ты свободен?
– Конечно, он свободен – это, блядь, свободная страна, – говорит Артур.
На самом деле, он понятия не имеет, зачем открыл рот.
– Ты англичанин, верно? – спрашивает Бесчленный Питер у Имса.
Имс пьет долбанный стаут из пинтового стакана, и у него акцент из публичной школы.
– Метко подмечено, – скучающим тоном отвечает он.
Его глаза по очереди отмечают все четыре выхода.
– Мне нравится, как ты говоришь, – говорит Бесчленный Питер. – Нравится смотреть на твой рот. У тебя очень красивый рот, – улыбается он. Наверняка воображает всякое разное. – Или я бы даже сказал, мистер Англичанин, очаровательный. Если позволишь купить тебе выпивку, то у меня будут планы на твои созданные для минета губы.
Теперь Имс выглядит слегка раздраженным, но из-за шума в ушах Артур слышит только самое начало его ответа. Гораздо лучше он слышит себя, когда хватает Бесчленного за его долбанный дешевый костюм и прикладывает об стойку.
– А у тебя не рот, а гребаная помойка.
Бесчленный явно недоволен – наверное, потому что Артур мнет его убогий костюмчик, а химчистка встанет дороже, чем купить новый. Бесчленный требует у Имса:
– Отзови свою собачку.
Пальцы Артура сжимают его воротник, локоть упирается в горло, что – на самом деле – даже не угроза, потому что Артур же не прижимает его к стене или чему-то подобному. Артур прижимает его всего лишь к барной стойке, а это разные вещи.
– Извинись, – требует Артур, и ему пофиг, что голос звучит капризно. – Извинись прямо сейчас!
– Отстань от меня, псих! – вопит Бесчленный.
Именно в этот момент является вышибала – чтобы выкинуть их отсюда к чертовой матери. Ну ладно, не вышибала – в этом баре даже вышибалы нет. Это просто бармен с реально здоровыми ручищами. Он больше, чем Имс. Имс рядом с ним похож на небоскреб в дурацком японском ужастике. Бармен, конечно, в роли монстра.
– Прекращайте, парни, – говорит Барзилла.
– Но он задница! – если Артур и ноет, то только самую малость. Его начинает мутить от выпивки, но злость не проходит.
– Задница? Ты наехал на меня без причины!
– Без причины? Ты… ты… ты не можешь просто так сказать кому-то, что у него рот создан для минета! Это пошло!
Барзилла переводит взгляд с одного на другого.
– Парень пристает к тебе? – спрашивает он у Артура.
Артур выглядит дерьмово. Дурацкая работа длилась вечность, и ему нужно набрать фунтов пять, и у него круги под глазами, и он меньше, чем парень, у него тонкие запястья и он одет так, будто сошел прямиком с обложки итальянского журнала. И он так пьян, что рисунок на галстуке Бесчленного вызывает у него морскую болезнь.
– На самом деле он приставал ко мне, – говорит Имс, вставая. Кажется, его все это забавляет.
Барзила явно думает своим крошечным, накачанным стероидами членом.
– Ясно. Все трое – на выход!
– Что? – возмущается Бесчленный, когда Барзилла хватает его за загривок. – Я же ничего не делал! Это просто смешно. Я предложил парню купить ему выпить – и на меня наскочила эта дикая, на всю голову больная деревенщина, случайно зашедшая в Гэп!
– Нахуй, – говорит Артур. Потому что, может, все дело в том, что виски и бурбон смешались в его венах, как спички и керосин, взрываясь огнем где-то в животе – а может, это просто раздражение, потому что у него неприятности, а он вообще не виноват! – но он подскакивает и бьет Бесчленного в его тупое ублюдочное лицо.
Бесчленный пытается ответить, но Артур быстро добавляет ему в бок, потом подсекает колени – и противник падает. Артур пинает его, опустошает три стопки, выстроившиеся на барной стойке, а потом опрокидывает какой-то чудовищный коктейль прямо на Бесчленного. Коктейль розовый и липкий, и Артур делает миру одолжение, отправляя этот костюм в его костюмный рай.
– И пошел ты! – говорит он, когда розовый сироп течет по физиономии Бесчленного. – Это Армани. Некультурное быдло.
Барзилла делает шаг к нему.
– Я ухожу, – заявляет Артур.
– Он может за тебя заплатить, – Барзилла показывает на Имса.
Артур тянется за кошельком.
– Я не могу найти кошелек! – говорит он. Он такой пьяный и все еще жаждет подраться, стукнуть что-нибудь или, может, кинуть в стену. – Бесчленный спер мой кошелек!
Бесчленный уже на полпути к выходу, но Артур устремляется следом, чтобы еще разок как следует наподдать.
Имс взмахивает кошельком Артура:
– Погоди. Я его взял. Подумал, кто-то ответственный должен взять его на хранение.
У него какое-то странное выражение лица, Артур не может разобрать. И это подозрительно, потому что Артур, наверное, не так уж хорош с людьми, но лицо Имса – это вещь.
Поэтому Артур выходит, чтобы подождать снаружи. Он стащил у Имса сигареты из заднего кармана – просто потому что может, хотя Имс, скорее всего, почувствовал. Артур ужасен, когда выпьет – неуклюжий и дает волю рукам. Хочется курить, но зажигалки нет, поэтому он ищет, у кого бы попросить – и замечает Джонсона на углу с телефоном в руке.
– Артур, чувак, что произошло? Какой-то парень вышел – говорит, была драка? Проблемы?
– Один пинок – это еще не драка.
– Ты «пнул» парня так, что он упал, – говорит Имс, появляясь из ниоткуда. Он отбирает сигареты и зажигает одну для них обоих.
– Он заслужил!
– И что же он натворил, пролил выпивку тебе на туфли? – интересуется Джонсон.
Имс широко ухмыляется. Он прижимается к Артуру плечом – плечо теплое и твердое.
– Он защищал мою честь. Верно, дорогуша?
Джонсон хихикает.
Артур чувствует, как горит его лицо.
– Нельзя просто так говорить человеку, что у него рот создан для минета!
– Знаешь, мне такое и раньше говорили, – отвечает Имс, выдыхая. Дым струится у него изо рта, танцует вокруг брови, создавая интересные узоры на лбу, где волосы не тронуты гелем. – Ну и к тому же я могу о себе позаботиться.
– Разве тебя там не было, когда этот отморозок выкосил пятьдесят проекций из гранатомета? – спрашивает Джонсон. Глаза у него хитрые-хитрые.
– Видишь ли, – Артур слегка запинается, – видишь ли… видишь ли… видишь… нельзя просто сказать кому-то, у кого рот… кто, может, слышал такое прежде. Особенно кому-то, создающему долбаные мины под ногами проекций. Просто… Просто так нельзя. Есть правила. Нужно знать правила, чтобы играть в игру.
– И в какую же игру мы играем, лапочка? – Имс всегда использует уменьшительные, когда чувствует приступ снисходительности.
– Я тебе не одна из этих мелких хреновин на поводке, которые бегают вокруг и подтявкивают, – огрызается Артур. Ему кажется, у него злое лицо. Наверняка именно поэтому Джонсон снимает его на айфон.
– Это моя новая заставка на твой звонок, – говорит Джонсон. – Ты невероятно смешной.
Артур моментально ощетинивается:
– Я утоплю это в лице и двину тебя прямо по туалету.
Джонсон и Имс смеются, потом Имс качает головой. Обнимает Артура за плечи.
– Идем. Я отвезу тебя в отель.
Имс берет его под руку и ведет к машине. Артур эту машину не помнит. Наверное, они ее угоняют, – думает он.
Имс снова смеется:
– Нет, дорогой. Я ее арендовал.
– О, – говорит Артур. Похоже, он снова бормочет вслух. Стоит присмотреть за своим внутренним монологом. Это как словесная рвота, только мысленная. Мысли покидают его рот. Ой. Не надо было думать про рвоту.
– Артур, тебе плохо? – заботливо спрашивает Имс. Он прижимает ладонь к лицу Артура, как будто тот и в самом деле заболел, а не напился.
– Нет! – каркает Артур, отпихивая руку Имса. – Я хочу еще выпить!
С этими словами он прижимает лицо к прохладному стеклу и отрубается.
~*~
Следующим утром Артур просыпается в чужой постели в своих трусах и чьей-то огромной футболке. Полуодетый Имс возникает из ванной комнаты. Волосы у него все еще влажные.
– Ах, Артур. Смотрю, ты наконец решил почтить нас своим присутствием.
«Решил» слишком сильное слово. Артур отвратно себя чувствует, и вкус во рту тошнотворный.
– У меня похмелье, – констатирует он, потому что излагать факты проще, чем задавать вопросы.
– Такое бывает, Артур, если выпить половину алкоголя в Техасе. Ты отрубился. Я думал, ты отравился насмерть, пока тебя не начало рвать прямо на твой двухсотфунтовый джемпер.
– Черт.
Имс улыбается.
– Тогда-то ты и снял брюки. Мне еле удалось убедить тебя оставить трусы. Наверное, они стоят дороже, чем моя жизнь?
У Артура к лицу приливает кровь.
– Они из «ЕS Collection». Сделаны из бамбука.
– Да, ты говорил. Потом ты сказал что-то невнятное про панд, и нам пришлось бежать к унитазу.
Артур шарит рукой по прикроватному столику.
– Твой тотем в ванной, – говорит Имс. – Ты оставил его там после душа, и я не стал трогать.
Артур уже даже не может злиться. У него по-прежнему болит голова, но он врывается в ванную: у отражения в зеркале вьются волосы и синяки под глазами, кубик падает на один один один. Все под контролем, Артур. Имс приглядывал за тобой всю ночь, после того, как ты напился Вайлд Турки, пел «Милый дом Алабама» и дал какому-то парню по носу за то, что тот похвалил рот Имса.
– Имс, – говорит он, почистив зубы пальцем, будто в долбанном летнем лагере, и кинув кубик еще несколько раз. – Я бы хотел извиниться.
– За что? Годы сбора компромата на меня? – Имс сидит на ручке кресла с самодовольным видом. Артур понятия не имеет, почему нельзя сесть нормально.
– Я нажрался в хлам. Думаю, я что-то нес про белок. А потом ударил того парня. Ты наверняка мог избавиться от него, просто сказав «нет, спасибо», – новая мысль охватывает Артура, – если ты вообще хотел от него избавляться. Он нормальный парень – ну, не считая этого ужасного дешевого костюма от Джей Си Пенни и неспособности постоять за себя в драке… но, может, тебе нравятся такие парни.
– Ревность тебе к лицу, дорогуша, – ухмыляется Имс. – Появляются ямочки на щеках.
– Я не ревную! – возмущается Артур. – И у меня нет ямочек.
Он понятия не имеет, что городит – конечно, у него есть чертовы ямочки. От смущения у него отбило мозги. Артур принимается лихорадочно искать брюки, чтобы убраться отсюда.
– Ты знал, что начинаешь гнусавить, когда сильно-сильно напьешься? – спрашивает Имс. Он прислонился к дверному косяку, как будто сможет удержать Артура, если тот в самом деле решит уйти. – Мне нравится.
– Ты спер мой кошелек, – отвечает Артур. – И наверняка видел мои настоящие права.
Ухмылка Имса говорит сама за себя.
– Я и не знал, что ты носишь очки.
– Иногда. – Артур внезапно понимает, что они стоят совсем рядом. – А я не знал, что ты приглядываешь за пьяными задницами.
– Только за теми, что мне нравятся.
«О», – думает Артур. И говорит вслух:
– О.
– И я думаю, что то, что ты сделал в баре – очень мило, Артур. Да, я могу за себя постоять, но приятно знать, что ты считаешь убогие пикаперские замашки некоторых парней недостойными меня.
– Спасибо, что последил за мной, мистер Имс, – отрывисто говорит Артур.
Имс просто смотрит в ответ – с ожиданием.
– А еще я думаю, что твоя очевидная ревность – это тоже очень мило.
– Я не… – начинает Артур.
Но Имс прижимает палец к его лицу.
– Видишь. Ямочка.
Пузырь противоречивых эмоций взрывается у Артура в груди. Ладно, может, он и ревновал. Да хрен с ним! – думает он. А потом хватает Имса за рубашку, дергает к себе и целует.
_____________________________
Для Грифель 7В
Название: Пляж
Автор: Bianca Neve
Бета: +Lupa+
Размер: 576 слов
Пейринг/Персонажи: Имс/Артур
Категория: слэш
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: АУ!
читать дальшеИмс в раздражении пнул камушек и скривился от боли. Для полного счастья не хватало только сломать себе палец на ноге – тогда лето точно можно будет назвать удачным.
Он пытался, он честно пытался всю неделю: играл в пляжный волейбол с друзьями, флиртовал с девчонками и не только, покупал пиво по фальшивому удостоверению и даже пил его, хотя он, черт возьми, даже не любил пиво!
Ничего не радовало. Чайки противно орали, водоросли воняли, песок кололся, пронзительный ветер забирался под куртку. Артура не было. Просто Артура не было. Еще неделю назад Имс от всей души наслаждался каникулами на море, а сейчас он хмуро кутался в куртку и мечтал вернуться в город.
В городе, по крайней мере, не было напоминаний.
У этого валуна они целовались, и губы Артура – неопытные, но такие жадные – заставляли его терять разум и связь с реальностью, и секунды превращались в минуты, а минуты – в часы, а потом они брели вдоль берега, шатаясь от недостатка кислорода и влюбленности.
В этой пещере он бился затылком о прохладную, покрытую ракушками стену, закатывая глаза от блаженства, пока Артур – на коленях перед ним, кто вообще может такое вообразить? – обхватывал его ноющий от возбуждения член руками и языком, и Имс даже представить не мог, что такой кайф существует в природе.
Даже куртка заставляла Имса краснеть. Зябко поежившись и засунув ладони за пазуху, он вспоминал Артура на коленях на этой самой куртке, с вздернутыми незагорелыми ягодицами, стонущего, горячего, комкающего тонкую ткань, и свои трясущиеся ненасытные пальцы – потому что он врал, что у него есть опыт, но на самом деле для Имса все это тоже было впервые.
Образы затопили Имса – их сдавленное, рваное дыхание, трение тел, колючий песок под коленями и ладонями, соленый воздух и соленый пот на спине Артура... и, только распахнув куртку, Имс понял, что ему невыносимо жарко.
А в джинсах невыносимо тесно.
И теперь он так сильно хотел вернуться в город, что готов был заплакать. Он просидит в своей комнате две недели до конца каникул, а потом вернется Артур, и пусть они увидятся только в школе, это все равно лучше, чем ничего. Лучше, чем Имс, коротающий одинокие дни в «чудесной поездке на море», пока Артура родители увезли в Нью-Йорк. Имс был уверен на все сто процентов, что Артур тоже предпочел бы его музеям и бродвейским постановкам.
По крайней мере, хотел бы верить.
Но с каждым днем становилось все тоскливее, и постепенно Имса захватывали сомнения и депрессия. Что если для Артура это все ничего не значило? Просто увлечение на каникулах? Что, если он сделает вид, что ничего между ними не было?
А вдруг там, в Нью-Йорке, найдет себе кого-нибудь еще?
Последнее предположение было совсем уж бредовым, но оно, почему-то, возвращалось в голову Имса снова и снова будто бы само собой.
Погруженный в самые черные мысли, Имс тащился по берегу, загребая песок кроссовками и не глядя по сторонам. И только уткнувшись в ворота коттеджа, который его родители снимали на лето, он поднял глаза, окидывая домик мрачным взглядом.
И... и...
На качелях сидел Артур. На дурацких качелях, которые Имс терпеть не мог, потому что они были дурацкие, сидел Артур – в голубых джинсах, и футболке, и синей клетчатой рубашке, и совсем не мерз.
– Что... – начал Имс. Вдруг понимая, что солнце приятно греет, море ласково шумит, крики чаек совсем не раздражают, и все, абсолютно все хорошо. Здорово. Просто замечательно. – Что ты тут делаешь?
Артур неторопливо поднялся, улыбаясь во весь рот.
– Я решил, что мне срочно нужно обновить загар, – он кивнул на дверь и стянул рубашку. – Твоих родителей нет дома. Как насчет заняться моим загаром прямо сейчас?
_____________________________
Для Akeginu
Название: Всадник Апокалипсиcа
Автор: Bianca Neve
Бета: +Lupa+
Размер: 451 слово
Пейринг/Персонажи: Имс, Артур
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Предупреждение: АУ!
читать дальшеНа руке у Имса татуировка в виде губной гармошки, и иногда – холодными унылыми ночами – ему кажется, он почти слышит ее печальное пение. Сегодня именно такая ночь. Ветер завывает, и Имсу мерещатся в этих стонах чужеродные, потусторонние звуки. Голоса тех, кто потерялся во сне. Дважды – он может поклясться – он слышит плач Мол.
(Имс радуется, что у него нет гармошки, и он не умеет на ней играть).
Артур бросает на него быстрый непрозрачный взгляд, хмурится слегка – и возвращается к своему медитативному занятию. Имс до сих пор не понимает, зачем ему нужна бита, если обычно Артур пользуется пистолетом или ножом. Но Артур, как всегда, игнорирует его недоумение и таскает биту с собой в особом креплении на сумке мотоцикла. Наверное, это придает ему какую-то стабильность – апокалипсис и бита хорошо сочетаются, почти как чай и молоко или рыба и чипсы. Всех этих вещей больше нет в жизни Имса, но это не значит, что он не может оценить иронию устоявшихся стереотипов.
Каждому нужны якоря. Имс слушает несуществующую гармошку, Артур в очередной раз обматывает рукоятку биты изолентой.
Рутина. Даже в сумасшедшем мире она важнее всего.
Звонкий смех Ариадны на короткое мгновение заглушает собой и гармошку, и крики ветра, и Имс думает, что пора отобрать у Артура биту и хотя бы поговорить. В такие ночи, как эта, он не хочет молчать. В такие ночи Имс почти чувствует себя виноватым.
За то, что выпустил в мир чуму.
За то, что у него иммунитет.
За то, что не смог никого спасти.
За все.
Когда они открыли общую Сеть Снов (и Имс признает, что название довольно пошлое), все разрушилось меньше, чем за год. Люди миллионами уходили в сон, мировые экономики рухнули, города превратились в бастионы, и внутри за малейший намек на сомнацин казнили (и все равно его можно достать, уж Имс-то знает) – а снаружи мародеры и дикари резали за малейшую надежду получить сомнацин.
Имс никогда не думал, что апокалипсис – это так быстро и так незаметно.
Имс никогда не думал, что он станет одним из всадников апокалипсиса.
Не то чтобы ему нравилась эта роль.
Второй всадник заканчивает свое бессмысленное занятие, заботливо укладывает биту на спальный мешок рядом с собой, как ласковую подружку, и смотрит на Имса. В его глазах Имс видит все свои мысли, свои страхи, свою вину. В небольшой металлической коробке между ними – острые углы многообещающе поблескивают в тусклом свете керосиновой лампы – скрывается то, ради чего они покинули безопасные стены лаборатории. Ради чего путешествуют между городами на одном мотоцикле, прикидываясь искателями приключений, а иногда бандитами, едят консервы, спят в продуваемых всеми ветрами (и Имс не думает о ветре, не думает) убежищах или на голой земле. Ради чего рискуют жизнями.
В небольшой металлической коробке прячется лекарство.
Имс надеется, что хотя бы Артур верит в спасение.
– Иди сюда, – негромко зовет Артур. – Пора ложиться спать.